- 2 -

1812 год

в живописи и литературе

 

Александр Юрьевич Аверьянов.
«Сражение за Малоярославец 12 (24) октября 1812 года».
1998.

 

Александр Юрьевич Аверьянов.
«Дивизионный генерал А. Ж. Дельзон в бою за Малоярославец 12 (24) октября 1812 года».
1999.

 

Александр Юрьевич Аверьянов.
«Под Городней. 13 (25) октября 1812 года».

 

Александр Юрьевич Аверьянов.
«Дело под Медынью 13 (25) октября 1812 года (Пленение генерала Тышкевича»).
2004.

 

Петер Гесс.
«Переправа через Березину 16 ноября».
Цикл «Сражения 1812 года».
1840-е.

 

«Переправа наполеоновской армии через Березину 14-17 (26-29) ноября 1812 года».
Раскрашенная литография по оригиналу П. Гесса.
Середина XIX века.

 

С. Фёдоров.
«Победа при Копотском монастыре 19 октября 1812 года».

 

Александр Юрьевич Аверьянов.
«Тарутино. 1812 год».
2002.

 

Алексей Фёдоров.
«Бой под Тарутино, 1812».

 

Г. Д. Алексеев.
«Ополчение 1812 года».

 

Иван Васильевич Лучанинов.
«Благословение ополченца 1812 года».
1812.

 

«Ополченец 1812 года в крестьянской избе».
Лубочная картина.

 

«Отечественная война 1812 года. Штыковая атака».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

Олег Авакимян.
«1812 год».
1996.

 

Алексей Кившенко.
«Военный совет в Филях в 1812 году».
1882.

 

Виктор Викентьевич Мазуровский.
«Кто кого (эпизод из войны 1812 года)».

 

Виктор Викентьевич Мазуровский.
«Бивуак отступающей армии Наполеона (война 1812 года)».

 

Виктор Викентьевич Мазуровский.
«Возвращение Наполеона на Ошмянском тракте, 1812 год».

 

Илларион Прянишников.
«В 1812 году».

Оставив разграбленную, сожженную, оскверненную Москву, Великая армия, насчитывающая еще примерно 100 тысяч человек, направляется на юг. Она уже ничем не напоминает блестящую, казавшуюся неодолимой армию, всего несколько месяцев назад форсировавшую Неман. Тепло, дороги раскисли; через равнину тянется нескончаемая колонна пеших, конных, карет, телег. Гражданские вперемешку с военными. У каждого своя повозка, нагруженная отвоеванным у пламени добром. Даже простые солдаты, жертвы собственной алчности, сгибаются под тяжестью набитых награбленными пожитками ранцев. Армейские фургоны катят рядом с элегантными тильбюри. Офицеры, нацепившие женские салопы и меховые шапки, выглядят так, точно вырядились на маскарад. Слышится французская, испанская, немецкая, итальянская речь. Не регулярные полки Великой армии на марше, а «двунадесять» племен кочевников, возвращающиеся из удачного набега с захваченной добычей и сплоченные страхом, который гонит их вперед через бескрайнюю степь.

Сначала Наполеон намеревается идти к Смоленску, двигаясь на юг, к Калуге, чтобы не возвращаться по своему прежнему пути через местность, опустошенную войной, но возле Малоярославца Кутузов преграждает ему дорогу. Завязывается отчаянный бой. Город восемь раз переходит из рук в руки и в конце концов остается за французами, но Наполеон, опасаясь новой, более мощной атаки, поворачивает к северу и вступает на ту самую старую Смоленскую дорогу, которую так хотел обойти и которая, хоть и охраняется многочисленными французскими постами, дотла разорена войной. Он делает то, чего не только желал, но что и предвидел Кутузов. Теперь русская армия двигается параллельно французской, однако не предпринимает никаких серьезных атак. Старый фельдмаршал рассчитывает на усталость, развал дисциплины, лишения, подрывающие боеспособность неприятеля. За исключением нескольких полков императорской гвардии, французское войско походит на банду разбойников, озабоченных лишь добыванием пропитания в окрестных деревнях. Падает первый снег. Казаки Платова преследуют изголодавшихся и замерзающих врагов. Они налетают внезапно, с грозным криком «Ура!», истребляют отстающих, отбивают обозы с припасами и неожиданно исчезают, растворяясь, точно призраки, в мелочно-белом тумане. Вооружившиеся крестьяне помогают регулярным войскам. Французы жестоко страдают от голода. Каждый думает только о том, как бы выжить. Дерутся из-за куска конины. Убивают, как лишние рты, пленных. Раздевают мертвых и забирают одежду. Холод усиливается. «Мы шли вперед, не зная, куда приведет наш путь, – пишет Фабер дю Фор. – Порывы ветра залепляли нам лица снегом, падавшим крупными хлопьями, сметали снег с земли и казалось, желали всеми силами воспрепятствовать нашему движению вперед. Лошади скользили по обледенелой земле и падали от изнеможения; мы бросили обозы и впервые оставили пушки, потому что не хватало лошадей, чтобы их тащить. 

Дорога, по которой Великая армия быстро шла к Смоленску, была устлана замерзшими мертвыми телами, но скоро метель, точно саваном, покрывала их белой пеленой, и невысокие холмики, подобно могилам предков, были последним напоминанием о наших товарищах по оружию, погребенных под снегом».

Те, кому удается выжить, мечтают о Смоленске как о земле обетованной, где их ждут кров, пища и тепло, но находят лишь груду обугленных развалин. Приходится идти дальше, брести до самой Вильны. Путь через Витебск, по которому пришли сюда, закрыт – город в руках русских; есть путь через Оршу, но тогда придется переправляться через реку Березину, приток Днепра. После жаркой схватки у Красного французы, окоченевшие, оголодавшие, обессилевшие, собираются на берегу реки. Армии Чичагова, Витгенштейна и Кутузова, тоже жестоко страдающие от холода, готовятся окружить и раздавить противника, прижатого к воде на протяжении пятнадцати квадратных лье. 120 тысяч русских против 30 тысяч французов – ловушка надежная. Но Чичагов, введенный в заблуждение маневренным движением Наполеона, оставляет без наблюдения подходы к деревне Студенка, а именно там саперы, стоя по горло в ледяной воде, спешно, под командованием генерала Ж. Б. Эльбе, наводят понтонные мосты. Едва мосты построены, как толпа бросается к переправе на другой берег. И на этот раз Наполеон ускользает от преследователей. При морозе – 28° орда перешедших через Березину ковыляет к Вильне. Их лица почернели, дыхание замерзает на губах, из носа идет кровь; они падают. На всем пути отступления громоздятся трупы. Волки нападают на раненых, не имеющих сил подняться и остающихся лежать на снегу. Крестьяне берут в плен отставших. Они гонят пленных перед собой ударами дубинок и вил. Они или предают их лютой смерти, или жалеют и дают им хлеба. Такова русская душа, равно способная как на бессмысленную жестокость, так и на бесконечное сострадание. В Сморгони Наполеон покидает войско и с бешеной скоростью мчится во Францию. Жалкие остатки Великой армии, около 20 тысяч человек, под командованием Мюрата еле-еле добираются до Вильны, но не могут там закрепиться и двигаются дальше, к Неману. «Волосы становятся дыбом при мысли о том дне, когда Наполеон предстанет пред судом Божьим, – пишет императрица Елизавета матери. – Говорят, даже его уцелевшие солдаты проклинают его, и, кажется, границу он перешел совсем один… В будущем потомки с трудом поверят в это неслыханное бегство французской армии. Подобное бегство свидетельствует, что великий человек нашего века всего лишь шарлатан, гений которого улетучился, как только он встретил решительное сопротивление». И еще: «Я говорила вам о России: „Горе тому, кто поднимет на нее руку!“ Я могла бы не без самолюбования приписать себе пророческий дар, настолько события подтвердили мое предсказание» (*Письма от декабря 1812 и октября 1813 гг.).

Кутузов вступает в Вильно 30 ноября/12 декабря 1812 года. Чуть позже, 11/23 декабря, Александр лично прибывает в город. Недовольный медлительностью фельдмаршала, он намерен больше не расставаться с армией, вблизи наблюдать за ним и сам отдавать ему распоряжения. Кутузов в полной парадной форме, при всех регалиях встречает императора на пороге дворца. Они обнимаются на глазах всей армии. Царь, после победы у Красного пожаловавший Кутузову титул князя Смоленского, награждает его орденом Святого Георгия I степени. Но на балу, данном в честь генералиссимуса, говорит даме, с которой танцует: «Надо же было доставить удовольствие старику». А когда Кутузов по обычаю, установившемуся со времен Екатерины Великой, приказывает сложить к ногам Его Величества отбитые у врага знамена, Александр хмурится и произносит вполголоса, но так, что слышат стоящие с ним рядом: «Старый комедиант!» Позже, нарушив обычную сдержанность, он признается Вильсону, что не доверяет военным талантам нового князя Смоленского и пожаловал его этим титулом исключительно «в угоду московскому дворянству».

В Вильне Александр познает обратную сторону победы. Всю русскую кампанию он провел над картами в раззолоченных залах Зимнего дворца, а здесь его взору открываются язвы войны, он вдыхает ее запах, видит отталкивающий лик смерти. Насчитывают 430 тысяч мертвецов на пути следования обеих армий от Москвы до Вильны. В одном только Базилианском монастыре свалено 7500 разлагающихся трупов. В домах с выбитыми стеклами зияющие дыры и щели в стенах заткнуты обрубками человеческих тел для защиты от холода живых. Среди развалин, несмотря на порывы ледяного ветра, стоят смрад и зловоние. Александр посещает больницы, переполненные ранеными. Зрелище их страданий потрясает его чувствительную душу, но он крепко держит себя в руках. Он говорит будущей графине Шуазель-Гуффье: «Я много выстрадал, пережил столько тревог… Мне чужда счастливая философия Наполеона, и эта несчастная кампания стоила мне десяти лет жизни».

Подвергнув жестокому испытанию свою впечатлительность, он, казалось бы, должен стремиться к скорейшему окончанию войны. Большинство военачальников торопят его сложить оружие, поскольку враг изгнан с территории России. Особенно настаивает на этом Кутузов, которому претит посылать за пределы России русские войска, поредевшие в сражениях, измотанные переходами. Для Кутузова эта война патриотическая, а не политическая, русская, а не европейская. Он почтительно убеждает в этом царя, но наталкивается на стену. Александр непоколебим: он продолжит борьбу и сокрушит Наполеона. «Прочный и продолжительный мир можно подписать только в Париже», – утверждает он. Барон фон Штейн поддерживает его в этом убеждении. А с ним и все прусские офицеры, одушевленные одной целью – освободить свою родину. 

25 декабря 1812 года, в день Рождества Христова, в России во всех церквах служат торжественные молебны в честь освобождения родной земли от опустошительного нашествия «двунадесяти народов». Каковы же истинные причины победы над Наполеоном? Разумеется, не суровость русской зимы, считают современники. Со времени ухода Наполеона из Москвы и до самого Борисова не было сильных холодов. Только у Березины начались настоящие морозы, докончившие уничтожение Великой армии, изнуренной, голодной, раздетой. Русские, лучше обеспеченные провиантом, теплее одетые, более привычные к климату, стойко переносили непогоду. План Кутузова состоял в том, чтобы, искусно маневрируя, завлечь Наполеона в глубь страны, в местности, превращенные в пустыни, довести Великую армию до полного разложения бездействием и разбоями в оставленной Москве, а потом преследовать ее превосходящими силами, вынудив отступать по разоренной Смоленской дороге, удачно атаковав у Малоярославца, Вязьмы, Красного, не давая ей покоя на ночлегах и бивуаках, где на нее неожиданно нападали партизаны. Огромная поддержка народа помогала Кутузову в выполнении его плана. Он рассчитывал на патриотическое воодушевление всех слоев общества и не ошибся. Война стала национальной, а личность государя – олицетворением национального единства. Александр отдает себе отчет в том, что постепенно вырастает в героя легенды. Так вознаграждена его непреклонная решимость довести борьбу до победного конца. Его считают слабохарактерным, а у него хватило мужества и выдержки противостоять тем, кто настойчиво требовал от него заключения мира. Весьма далекий от того, чтобы объяснять успех кампании 1812 года планом войны, выработанным его фельдмаршалом, он по-прежнему недооценивает Кутузова и считает, что победа над Наполеоном была одержана не благодаря Кутузову, а, несмотря на него, всей русской нацией, сплотившейся вокруг своего государя. Теперь, когда вторжение отражено, ему предстоит совершить самое главное: покончить с завоевателем навсегда.

Анри Труайя. «Александр I. Северный сфинкс».

* * *

 

И. И. Гаянов, Ф. А. Исмагилов.
«Призыв башкир на войну императором Александром I».
Из серии «Башкиры в Отечественной войне 1812 года».
1998-2004.

 

И. И. Гаянов, Ф. А. Исмагилов.
«Утро на площади Сен-Жермен».
Из серии «Башкиры в Отечественной войне 1812 года».
1998-2004.

 

Карл Карлович Гампельн.
«Сцена из Отечественной войны 1812 года».
Конец 1830-х.

 

Елизавета Меркурьевна Бём (Эндаурова).
«И холодно, и голодно и до дому далеко! 1812 год».

 

Елизавета Меркурьевна Бём (Эндаурова).
«Страшен был враг, да милостив Бог. 1812 год».

 

Евгений Лансере.
«1812 год. Трофеи русского оружия».

Музей 1812 года

В связи с подготовкой к 100-летию Отечественной войны 1812 г. общественность, озабоченная тем, что «много драгоценных сокровищ» той эпохи «рассеяно по лицу России… ожидая в неизвестности своей участи», выступила с идеей создания Музея 1812 г., который должен был стать «самым полным и лучшим хранилищем памяти великих событий этого года». В 1908 г. был создан Особый комитет по организации музея. В него вошли известные историки и археологи – С. А. Белокуров, Ю. В. Готье, Д. И. Самоквасов, А. И. Успенский, С. Д. Шереметев, хранитель Оружейной палаты Ю. В. Арсеньев, директор Исторического музея Н. С. Щербатов; московские меценаты – основатель Театрального музея А. А. Бахрушин, создатель Музея русских древностей П. И. Щукин, купец И. А. Колесников, который пожертвовал на строительство музея 50 тыс. руб., и др.

Здание музея предполагалось построить в Москве возле храма Христа Спасителя (как главного памятника Отечественной войны 1812 г.) со стороны Лесного проезда. На втором этаже планировалось создать залы, рассказывающие о русской и французской армиях, в том числе «зал Кутузова» и «зал Наполеона». В них должны были разместить картины, портреты военных деятелей и иных лиц, причастных к событиям 1812 г., статуи, манекены, коллекции оружия и снаряжения, трофеи, реликвии и другие предметы той эпохи. На первом этаже устроители музея намечали открыть библиотеку с читальным залом, часть площади использовать под архив. На составление эскизных проектов был объявлен конкурс. При решении вопроса о фасаде здания музея рекомендовалось ориентироваться на образцы классической архитектуры начала XIX в. либо на стиль храма Христа Спасителя. Напротив музея предполагалось построить здание Бородинской панорамы, что придало бы мемориальный характер всему ансамблю.

Музей создавался за счет пожертвований. Особый комитет распространил с этой целью подписные листы, которые возвращались в комитет с указанием собранных денежных сумм (различными учреждениями, воинскими частями, отдельными лицами) или перечнем поступивших экспонатов. Музей собирал «портреты героев, военачальников, русских и иностранных деятелей 1812 г.; картины маслом, акварели, рисунки, эстампы, гравюры, литографии сражений Отечественной войны; бюсты, статуи отдельных лиц, боевые группы и другие скульптурные произведения; военные карты и планы полей сражений и походов; манекены русских и иностранных воинов 1812 г. и модели памятников; боевое оружие (пушки, ружья, пистолеты, сабли, шпаги) и снаряды: ордена и медали; монеты и ассигнации; мундиры и предметы снаряжений; различные воззвания, афиши и объявления; рукописи, мемуары, письма, документы и записки, принадлежавшие участникам эпохи 1812 г.; книги, брошюры, газеты русские и иностранные; атласы и др. печатные издания эпохи; карикатуры, лубочные издания, стекло и фарфор с изображениями лиц 1812 г.». Будущие экспонаты до открытия музея хранились в Арсенале Кремля.

Первая выставка по истории Отечественной войны 1812 г. была организована в 1909 г. в здании Потешного дворца в Кремле. К 1912 г. музей так и не был построен, юбилейную экспозицию развернули в Историческом музее. В 1919 г. имущество музея было передано Отделу по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Наркомпроса РСФСР. В 1921 г. оно поступило в Исторический музей.

«Музей 1812 года». «Вопросы истории» №2 1988 год.

* * *

 

«А. Н. Сеславин - герой Отечественной войны 1812 года».
Гравюра по рисунку А. Витберга.

 

Карл Карлович Гампельн.
«Денис Давыдов. Партизан 1812 года».

 

А. Смирнов.
«Герасим Курин - руководитель крестьянского партизанского отряда в 1812 году».
1813.

 

Евграф Романович  Рейтерн.
«Рядовой Иван Галченко - участник войны 1812 года и походов 1813-1814 годов».
1832.

 

«Егерь Московского ополчения 1812 года».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

«Ратник Санкт-Петербургского ополчения 1812 года».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

«Рядовой Донского казачьего войска. 1812 год.».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

«Рядовой Егерского полка 1812 года».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

«Рядовой лейб-гренадерского полка. 1812 год».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

«Рядовой Новороссийского драгунского полка. 1812-1814 годы».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

«Унтер-офицер егерского полка. 1812 год.».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

«Унтер-офицер Екатеринославского гренадерского полка. 1812 год».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

«Стволы артиллерийских орудий 1812 года».
Из книги: «Школьная энциклопедия. История России 18-19 вв.» Москва, «ОЛМА-ПРЕСС Образование». 2003.

 

Эдуард Петрович Гау.
«Виды залов Зимнего дворца. Военная галерея 1812 года».

 

1 ...

 

1812 ГОД

ГЛАВНАЯ СТРАНИЦА

 

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: